Как устаешь там жить и как отдыхаешь душой здесь, в этой простой, несложной, немудреной жизни! Сердце обновляется, грудь дышит свободнее, а ум не терзается мучительными думами и нескончаемым разбором тяжебных дел с сердцем: и то, и другое в ладу. Не над чем задумываться. Беззаботно, без
тягостной мысли, с дремлющим сердцем и умом и с легким трепетом скользишь взглядом от рощи к пашне, от пашни к холму, и потом погружаешь его в бездонную синеву неба».
Неточные совпадения
Левин часто любовался на эту жизнь, часто испытывал чувство зависти к людям, живущим этою жизнью, но нынче в первый paз, в особенности под впечатлением того, что он видел в отношениях Ивана Парменова к его молодой жене, Левину в первый раз ясно пришла
мысль о том, что от него зависит переменить ту столь
тягостную, праздную, искусственную и личную жизнь, которою он жил, на эту трудовую, чистую и общую прелестную жизнь.
И тотчас же забыл о Дронове. Лидия поглощала все его
мысли, внушая все более
тягостную тревогу. Ясно, что она — не та девушка, какой он воображал ее. Не та. Все более обаятельная физически, она уже начинала относиться к нему с обидным снисхождением, и не однажды он слышал в ее расспросах иронию.
Ушел. Коротко, точно удар топора, хлопнула дверь крыльца. Минутный диалог в прихожей несколько успокоил тревогу Самгина. Путешествуя из угла в угол комнаты, он начал искать словесные формы для перевода очень сложного и
тягостного ощущения на язык
мысли. Утомительная путаница впечатлений требовала точного, ясного слова, которое, развязав эту путаницу, установило бы определенное отношение к источнику ее — Тагильскому.
Эти
мысли вызывали у Самгина все более жуткое сознание бессилия государственной власти и
тягостное ощущение личной беззащитности.
По бокам дороги в тумане плывут деревья, качаются черные ветки, оголенные осенним ветром, суетливо летают и трещат белобокие сороки, густой запах болотной гнили встречает и провожает гремучую бричку, сырость, всасываясь в кожу, вызывает
тягостное уныние и необычные
мысли.
Его сношения с Акулиной имели для него прелесть новизны, и хотя предписания странной крестьянки казались ему
тягостными, но
мысль не сдержать своего слова не пришла даже ему в голову.
Так он говорил, и в то же время у него в самых тайниках души шевелилась лукаво-невинная
мысль, что его терпеливая покорность растрогает и смягчит всевидящего Бога, и тогда вдруг случится чудо, от которого все сегодняшнее —
тягостное и неприятное — окажется лишь дурным сном.
— Как — один?! — сказал я, забывшись. Вдруг вся кровь хлынула к сердцу. Я вспомнил, что сказала мне Фрези Грант. Но было уже поздно. Биче смотрела на меня с
тягостным, суровым неудовольствием. Момент молчания предал меня. Я не сумел ни поправиться, ни твердостью взгляда отвести тайную
мысль Биче, и это передалось ей.
Она чувствовала вполне
тягостную скуку и однообразие своего положения, и все существо ее вертелось около одной
мысли — вырваться из ада теткина дома.
Мысль разлуки,
мысль о том, что нет писем, стала горче, стала
тягостнее при
мысли, что Володя не придет поздравить ее, что он, может быть, забудет и там ее поздравить…
Когда в заговенье или в престольный праздник, который продолжался три дня, сбывали мужикам протухлую солонину с таким тяжким запахом, что трудно было стоять около бочки, и принимали от пьяных в заклад косы, шапки, женины платки, когда в грязи валялись фабричные, одурманенные плохой водкой, и грех, казалось, сгустившись, уже туманом стоял в воздухе, тогда становилось как-то легче при
мысли, что там, в доме, есть тихая, опрятная женщина, которой нет дела ни до солонины, ни до водки; милостыня ее действовала в эти
тягостные, туманные дни, как предохранительный клапан в машине.
Ученые разобрали по клочку поле науки и рассыпались по нем; им досталась
тягостная доля de défricher le terrain [поднимать целину (франц.).], и в этой-то работе, составляющей важнейшую услугу их, они утратили широкий взгляд и сделались ремесленниками, оставаясь при
мысли, что они пророки.
Пока двигался его живой и хитрый глаз, Иуда казался простым и добрым, но когда оба глаза останавливались неподвижно и в странные бугры и складки собиралась кожа на его выпуклом лбу, — являлась
тягостная догадка о каких-то совсем особенных
мыслях, ворочающихся под этим черепом.
Посреди этих горестных
мыслей блеснула одна о бедном старике кастеляне и молодом служителе, увлеченных ее судьбою в
тягостное и униженное свое положение.
И чудны были его
мысли — яркие и чистые они были, как воздух ясного утра, и какие-то новые: таких
мыслей никогда еще не пробегало в его голове, омраченной скорбными и
тягостными думами.